Журналистка Марина Ким продолжает писать заметки путешественника, открывая для себя Грузию. А вся редакция Sputnik Кыргызстан продолжает тихо завидовать ей и ждать чурчхелу.
специально для ru.sputnik.kg
День пятый
Два заключительных дня в Грузии решено потратить исключительно на поездки, потому что восхищаться Тбилиси уже нет сил. Но неделя в Грузии — это мало, очень-очень мало.
Я благодарна Каре за то, что она возится со мной, все рассказывает и терпеливо объясняет. Кара уже совсем грузинка — гардероб в основном состоит из черных вещей, обувь на плоском ходу… даже говорит она с легким грузинским акцентом: "чурчхЭлла", "МцхЭта".
Она признается, что влюбилась в Тбилиси с первого взгляда, как только оказалась здесь, и любовь эта длится до сих пор. Кара знает, где самая мягкая чурчхЭлла (грузинское лакомство с орехами), где самое вкусное мороженое, как и где пройти дворами… Она говорит, что не устает изучать город, в котором все время что-то происходит: стартуют интересные межконтинентальные проекты, развиваются индустрии, например, киношная.
Именно Кара как человек, уже не путающий туризм с иммиграцией, подтверждает: коррупция в Грузии действительно отсутствует, "по крайней мере, видимая". "Как грузины этого добились?" — удивляюсь я. Все дело в реформах. Оказывается, можно за несколько лет под корень вырубить старые правила и создать новые. Насколько я знаю, в Грузию часто ездят чиновники и депутаты из Кыргызстана — впитывать опыт, однако воз и ныне там.
Ладно, что это я… Домой я все равно вернусь, хотя, возможно, меня не узнают: приеду толстая и счастливая. Еда здесь умопомрачительная — опытным путем выяснено, что в Грузии можно поесть либо очень дешево и очень вкусно, либо очень дорого и очень вкусно; других вариантов я не встретила.
Человек я непьющий, но здесь немного научилась разбираться в алкоголе: твиши — белое вино, киндзмараули — красное полусладкое со вкусом граната, хванчкара — красное, любимое вино Сталина, чача — водка. Мне говорили, что грузины, напившись вкусного вина, все время поют, но честно говоря, услышать это собственными ушами не довелось. Кара не пела.
Не знаю, поет ли Робинзон, с которым она меня познакомила, но гид он просто от Бога. Робинзон — его настоящее имя. Он везет нас в Казбеги — одно из самых красивых мест в Грузии, но я настроена скептически: что мы, кыргызстанцы, гор не видели? Это небось россиянам и прочим иностранцам удивительно, а мы бывалые. По пути много раз останавливаемся: тут и старинные крепости, и храмы, и просто красивые места. Мой скептицизм рассеивается с каждым километром: грузинские горы — воистину великое зрелище.
Доезжаем до Степанцминда — это, собственно, точка нашего назначения. На гору можно забраться либо пешком (займет часа два-три), либо наняв внизу водителя на "делике". У Робинзона тут, конечно, есть свои "завязки" — вверх нас везет самый опытный водитель. Наверху — храм Святой Троицы в Гергети, гора Казбек и невероятные красоты, впитывая которые, я понимаю, что до этого момента не имела представления о величии гор. Храм здесь настолько древний и энергетически заряженный, что, закрыв глаза, можно сквозь века услышать песнопения древних грузин.
Враг сюда забирался редко и с трудом, потому в этом храме грузины часто прятались сами и прятали драгоценные иконы и другие вещи. От осознания близости истории — мурашки по коже. Да от всего здесь мурашки… Не смею утомлять читателя своими эмоциями и ощущениями, которые возникают на вершине кавказских гор, потому что даже делиться ими не считаю нужным. Наверное, мурашки здесь у каждого свои.
Наверху идет сильный дождь, но я принимаю это как благословение…
С гор мы спустились, кажется, немного улучшенной версией себя самих.
День шестой
Сегодня едем, что называется, "по регионам" — в Кахетию и город Сигнаги. Я опять скептична: кажется, удивлять меня Грузии больше нечем.
Однако даже после недели здесь стало понятно, почему в Грузии тусовалось так много великих писателей и поэтов. Они просто приезжали и оставались, ошарашенные страной. Многие из них бесповоротно влюблялись в грузин и грузинок — взять того же Грибоедова с его возлюбленной Чавчавадзе. Поговаривают, что и Лермонтов, работая над "Мцыри", увлекался местными красавицами. Интересно, а есенинская "Шаганэ, ты моя Шаганэ" грузинка? Гуглю прямо в дороге (LTE-интернет в Грузии повсеместно, даже в горах) — точно: Шаганэ родилась в Батуми!
Меня не отпускает чувство глубочайшего уважения к грузинам, поскольку они сумели не только сохранить уникальный стиль и уклад жизни, но и культуру, и веру. В храмах и церквях остались следы вражеских нападений — выцарапанные глаза у образов на фресках. Христианство грузины сохранили. Достоинство тоже.
В Грузии у меня родилось ценное наблюдение, которым спешу поделиться: я знаю, с чего надо начинать Кыргызстану, развивая туристический сектор. С туалетов. Это правда самое большое мое удивление в путешествии — я нигде не увидела даже отчасти таких страшных туалетов, какие встречаются у нас. Ни в супермаркетах, ни в кафе, ни в уличных забегаловках, ни просто в горах у дороги… Не знаю, как грузинам это удается и почему не удается нам, но развитие туризма надо начинать с клозетов. Назовем это теорией туалетов.
Между тем мы в Сигнаги — городе любви. Он напоминает какую-нибудь итальянскую деревушку с Ромео и Джульеттой, каждая улочка так и просится быть запощенной в Инстаграм. Фишка города — грузинский "Лас-Вегас", где регистрируют браки 24 часа в сутки. На окнах домов нет решеток, входные двери не заперты. Такая же картина — в следующем городе, который я знаю по фильму "Мимино", — Телави. "А зачем запирать?— удивляется гид. — Воровать никто ничего не будет".
Меня бесконечно удивляет эта страна. Большие и маленькие города и все, что я успела увидеть за эти дни.
Уезжаю, пообещав самой себе вернуться. Говорят, осенью все здесь будут варить чурчхЭллу, — как пропустить такое событие?
url: http://ru.sputnik.kg/opinion/20160708/1027475351.html